Хрустальная ваза, кайма золотая.
Разбитая в дребезг, застывшая кровь.
И в комнате муж, что случилось не зная
Стоял не дыша и нахмуривши бровь.
Прошелся он взглядом по шкафу пустому,
В ЧК позвонил, закурил у окна,
Потом ни себе, ни майору седому,
Не мог объяснить где родная жена.
Его увезли, а квартиру закрыли,
Согласно закону, еще до войны.
Ее не нашли, а его посадили,
На 20 годков за убийство жены.
Шел тридцать седьмой, смерть гуляла по зонам,
Его ж, горемыку, прошла стороной.
И вот наконец вышел он из вагона,
И шел по пустынным аллеям домой.
Crystal vase , gold rim .
It is broken into pieces , blood stasis .
And the room husband , not knowing what had happened
It was not breathing and frowned .
He passed through the eye of the closet is empty,
The Cheka called , lit by a window ,
Then neither himself nor Major grizzled ,
He could not explain where the native wife .
He was taken away , and the apartment was closed,
According to the law , before the war.
She never found, and he was put ,
In 20 short years for the murder of his wife.
It was the thirty-seventh , death walked in the zones ,
His Well, poor devil , passed by.
And finally he came out of the car ,
And walking through the deserted alleys of home.
