Киев накрыла ночь и мгла, глаза лишь стража не смыкает,
В звоницах спят колокола, лишь в тереме огонь пылает.
И побледневшие, как мел, снуют по коридорам слуги, -
Владимир тяжко заболел, и смерть видна в его недуге.
В бреду он мечется, как зверь, монахов гонит прочь, а братьев
Зовёт. Да поздно уж теперь – вот так сбываются проклятья.
В холодной горнице пустой Велеса злобный дух витает.
Хотел бы князь найти покой, но он иначе умирает…
Тяжко ты хвораешь, княже, и рука твоя слаба,
Ты не распознаешь даже и ни кметя, ни раба.
Не судилось обрести тебе обещанный покой –
Хоть полно повсюду стражи, тебе слышен волчий вой.
Пусто, холодно на ложе, только хрип твой: «Боже, боже…»
Бьёт полночь, бъёт – на поляне среди леса
Ждёт князя, ждёт воля вечного Велеса.
Месяц лунною дорожкой татя сглазит чёрной кошкой…
Поутру, покончив с ним, сгинет, яко дым.
Чудятся белые дроги и монахов скорбный стон,
Вокруг ложа сели боги – что же это, явь иль сон?
Коль от веры ты отрёкся, ты бездомен, словно пёс –
То-то вволю посмеётся иудейский твой Христос!
Корчится твоя душа, только боги не спешат…
Бьёт полночь, бъёт – на поляне среди леса
Ждёт князя, ждёт воля вечного Велеса.
Месяц лунною дорожкой татя сглазит чёрной кошкой…
Поутру, покончив с ним, сгинет, яко дым.
Ты был в силе, когда властно огнём Новгород крестил,
Именем Христа перуньи рощи светлые рубил,
Храмы клал благочестиво, капища предав огню,
И волхвов мечом булатным ночью резал на корню…
Ты не верил, что накажут – что ж теперь боишься, княже?!
Мутною водой, утренней росой, граем черных птиц и огнём зарниц,
Горьким дымом трав, зеленью дубрав, громом грозных туч, ветром синих круч,
Половодьем рек, голосом калек, шелестом волны, звоном тишины,
Жаром ясных дней, криками детей, дланью палача, отблеском меча,
Захлебнись, завались, задавись, заблудись,
Упади, упади, упади прямо вниз,
И оглохни, крича, и ослепни в очах,
Вечно кругом броди в этом скорбном пути,
Вечно болью живи и погрязни в крови,
Жаждай смерти, страдай, - нет пути тебе в рай,
Пусть не молит твой взгляд – нет пути тебе в ад,
А чтоб жил дух, скорбя, пусть все помнят тебя!
Пусть века бегут рекою под навязанным крестом,
Не смирится дух языгов ни молитвой, ни постом.
А чтоб горше было тленье, пусть тебе, как страшный яд,
Будет посмерти виденье, как Перуна люди чтят!
Бьёт полночь, бьёт!
Бьёт полночь, бъёт – на поляне среди леса
Ждёт князя, ждёт воля вечного Велеса.
Месяц лунною дорожкой татя сглазит чёрной кошкой…
Поутру, покончив с ним, сгинет, яко дым. Kiev has covered the night and darkness, the eyes not only guard closes,
In Zvonice sleep bells only in the mansion fire burns.
And pale as chalk, scurrying through the corridors of the servants -
Vladimir became seriously ill, and death is seen in his illness.
In his delirium, he tossed like an animal, chases away the monks and brothers
Calls. Yes too late now - the curse that's so true.
The cold front room empty Veles evil spirit soars.
I would like the prince to find peace, but it dies anyway ...
Hard you fall ill, Prince, and your hand is weak,
You do not even recognize any Kmet or slave.
Not destined to find you the promised peace -
Though full of guards everywhere, you can hear the howling of wolves.
Empty, cold on a bed, your only wheeze: "God, my God ..."
Strikes midnight byot - in a clearing in the woods
Waiting for the prince, waiting for the eternal will of Veles.
Month lunnoyu track the thief jinx black cat ...
In the morning, ending with him vanish, like smoke.
Chudyatsya white hearse and monks mournful moan
Around the bed sat the gods - what is it reality il dream?
Kohl renounced the faith you are, you're homeless, like a dog -
That's just plenty of Judah will laugh your Christ!
Korch your soul, only the gods are in no hurry ...
Strikes midnight byot - in a clearing in the woods
Waiting for the prince, waiting for the eternal will of Veles.
Month lunnoyu track the thief jinx black cat ...
In the morning, ending with him vanish, like smoke.
You were in force when the fire powerfully baptized Novgorod,
In the name of Christ Perun bright chopping trees,
Temples put godly temples on fire,
And the Magi sword damask night cut on the vine ...
You did not believe that would be punished - what now afraid, Prince ?!
Muddy water, morning dew, Graeme black birds and lightning fire,
Bitter smoke grass, green oak forests, threatening thunder clouds, wind blue cooler
Flood rivers, voice cripples rustling waves ringing silence
Fever of clear days, screaming children hand of the executioner's sword, reflection,
Drunk with, dam, asking, getting lost,
Drop, drop, drop straight down,
And go deaf, shouting, and in the eyes go blind,
Eternal Circle Brodie in this sorrowful way,
Always pain live and dirtier in the blood,
Longed for death, to suffer - there is no way you into heaven,
Let not pray your opinion - there is no way in hell you,
And to live the spirit, mourning, let everyone remember you!
Let the river run-century imposed under the cross,
Do not accept the spirit of Yazygs no prayer or fasting.
And that was worse than the decay, let you how terrible poison,
Will the vision of the afterlife as Perun people honored!
Strikes midnight strikes!
Strikes midnight byot - in a clearing in the woods
Waiting for the prince, waiting for the eternal will of Veles.
Month lunnoyu track the thief jinx black cat ...
In the morning, ending with him vanish, like smoke. Смотрите также: | |
